Первыми событиями стали открытия двух выставок, ярко представляющих две противоположные тенденции в современном искусстве: рефлексию над собственным языком и попытку воздействовать на общество.
Сквозная тема биеннале в этом году обозначена так: «Экран: между Европой и Азией». Как рассказала куратор арт-форума Неля Коржова, слово «экран» для художников связано одновременно с темой искусства, темой коммуникации, и одновременно ее разрывов. Эту двойственность в полной мере реализовали две выставки, как будто обыгрывающие старый спор представителей «искусства для искусства» и «социально ответственных художников».
Название первой выставки, открытой в «Арт-центре», - Screen/scape - соединяет слова «экран» (screen) и «пейзаж» (landscape). Кураторы Жан-Луи Пуатвен и Мартиаль Вердье поставили себе задачу исследовать «статус изображения в современном мире». В действительности выставка скорее демонстрирует набор техник и приемов, с помощью которых художники трансформируют привычные нам каналы передачи визуальной информации. Открывает экспозицию серия фотографий самого Мартиаля Вердье. На них индустриальные районы Марселя, снятые с помощью техник, которые использовали первые фотографы. Таким образом прошлое переплетается с настоящим, а изображение становится фикцией, репортажем из ниоткуда. Впрочем, для большинства зрителей, не знающих, что цветные пятна на снимках отсылают к началу ХХ века, этот философский контекст вряд ли остается читаемым, и это далеко не единственный случай на этой выставке.
Далее мы встречаем все более изощренные методы «фотографии за пределами фотографии» и «фотографии, рефлексирующей над фотографией» (термины кураторов). Вот результаты экспериментов Оливье Перо с предметами, положенными на стекло сканера или на фотобумагу: обрывки ниток, превращенные в человеческие силуэты и странные многомерные фигуры, полученные в результате «сканирования» песка. А вот яркие снимки тайваньской художницы Чен Мей Тсен, напоминающие абстрактную живопись, – на самом деле это результаты сканирования человеческого мозга, пропущенные через специальные фильтры.
Подобных изображений несуществующего и несуществующих изображений весьма много. Таким образом, выставка почти целиком существует в поле рефлексии, ее визуальный ряд без знаний об использованных художниками техниках остается для зрителя «черным ящиком», и печально, что экспликации к работам никак не помогают его открыть.
Впрочем некоторый недостаток пластической выразительности компенсируются видеоартом, в основном китайских и корейских художников. Тут как раз мы видим очень яркие и легко читаемые образы. Балерина, танцующая на макете картонного города (и, разумеется, разрушающая его) корейца Ха Тайбум, затейливые видеоорнаменты, складывающиеся из исполняющих несложные движения девушек корейца О Джеву… В общем, баланс между чувственностью и аналитичностью на самом деле найден, но уловить его непросто…
Новые передвижники
Совсем другая атмосфера царила в галерея «Виктория» - на открытии курируемой шведом Мартином Шибли выставки «Вчерашние странники сегодня стали туристами?» Шумы уличных демонстраций, бывшие фоном нескольких работ, накладывались на возбужденный говор публики, а речи кураторы произносили со странного сооружения, соединяющего черты уютного балкона с кашпо, трибуны и броневика. Здесь работы требовали не столько подробных комментариев, сколько просто внимательного отношения. Это не удивительно, ведь речь и идет об искусстве, которое пытается как-то «идти в народ». Вынесенные в название «странники» таким образом оказываются «передвижниками», традиции которых, по мысли куратора, продолжает современное социальное искусство.
Большинство представленных на выставке работ – документации реальных акций, проведенных художниками со всего мира. Вот, например, видеоотчет с акции художника Хива К из Курдистана. Он пришел на демонстрацию европейских антифашистов и публично побрил голову, чтобы показать, что протестующие мыслят почти такими же штампами, как те, с кем они борются – и задокументировал реакцию не слишком мирных «пацифистов». Лукаш Сурович на несколько дней оставил двери одной из европейских галерей открытыми – в результате живыми экспонатами постепенно стали заселившиеся туда бездомные. Ярослав Седлак засадил цветами одну из площадей в Молдове и наблюдал за реакцией водителей, привыкших использовать общественное пространство как бесплатную зону для парковки: хватит ли у них «силы духа» как ни в чем не бывало парковаться на цветах?
Есть работы, касающиеся и более серьезных проблем. Артур Жмиевски предлагал палестинцам и израильтянам нарисовать, как они видят конфликт вокруг Сектора Газа – и тем самым хоть ненадолго заставить людей задуматься о том, что чувствуют участвующие в конфликте с другой стороны. Оценивать эффект (и эстетический, и идеологический) таких акций можно, конечно, по-разному. Может ли самый что ни на есть отчаянный художник конкурировать по силе воздействия хотя бы с телевизором? Но главное, как говорится, не победа, а участие. Хотя бы в выставке.
Неля Коржова, куратор Ширяевской биеннале:
- Две выставки, которыми открыли биеннале, представляют два типа искусства. Первый тип – искусство более традиционное. Оно работает, скорее, с пространством, чем со временем, и стремится понять и философски осмыслить свой предмет. Поэтому это искусство часто темное, требующее от зрителя усилий по осмыслению произведения. Второй тип больше отвечает значению слов «современное искусство». Это художники, откликающиеся на современность. Они не хотят «понять мир», они на него воздействуют, пытаются влиять и изменять. Эстетическое здесь всегда сопрягается с политическим. Это чаще всего не «произведения» в раме, а акции.
Жан-Луи Пуатвен, куратор выставки Screen/Scape:
- Мы пытаемся исследовать, что такое изображение сегодня. Мысли об этой выставке навеяны известной работой Рене Маргритта, на которой изображена курительная трубка и дана подпись «Это не курительная трубка». Действительно, это не трубка, а ее изображение. Здесь мы попытались собрать фотографии и видео, которые как будто выходят за пределы фотографии и видео, помогают понять, что такое фотография или видео, что с их помощью можно увидеть, а что нельзя. Все, что мы видим, и все, что мы думаем, – это в определенном смысле изображения, и они могут очень отличаться от реальности. Бывают индивидуальные грезы, а бывают коллективные. И вот с этими иллюзиями мы работаем.