«На ту сторону…» – название персональной выставки известного воронежского художника Бориса Каткова, открывшейся в конце прошлой недели в выставочном зале Воронежского областного художественного музея им. И. Н. Крамского. Она, представившая в грандиозном, иного слова не подберешь, объеме живопись, графику, скульптуру, объекты – мемориальная, к сожалению. Проще говоря – посмертная.
Борис Катков – уже не только имя, но в каком-то смысле и брэнд. Символ движения, творческой неуспокоенности. Художника в Воронеже знали, кажется, все; настолько многогранной и особенной была его неуемная личность, что не могла не привлечь внимания самых разных людей. Далеких от изобразительного искусства – в том числе; уникального Каткова хватало на все сферы жизни. И, разумеется, творчества.
«Он – сибиряк, настырные они…»
Истинный, однако, масштаб этого уникума обозначился именно на нынешней выставке: более двух сотен работ, масса оригинальных идей вкупе с нетривиальными способами их воплощения. И сильнейшая, всеми чувствами осязаемая любовь к жизни.
– Борис Алексеевич Катков очень любил свой творческий псевдоним – Гистрион, – напомнил директор музея Владимир Добромиров. – Будучи высокообразованным человеком, работавшим во всех видах и жанрах искусства, он пленился универсальностью этого понятия. «Гистрион», согласно толкованию античности, – предводитель актерской труппы, который, помимо того, что исполнял роль артиста и режиссера, мог соорудить подмостки и декорации, создать костюмы и маски. Вот таким универсалом и был художник-гистрион Борис Катков, о чем свидетельствует экспозиция выставки.
Откуда дворишки, то бишь предпосылки потрясающей катковской «многостаночности» и работоспособности? Экскурс в историю сообщает: Борис Алексеевич Катков родился в 1939 году в Сибири, в семье интеллигентов. Детские годы провел в оккупированной гитлеровцами Украине. От послевоенного голода семью спасли казахи – тогда Борис с родителями жили в Алма-Ате.
Десятилетку будущий художник окончил в Венгрии, откуда был вынужден бежать (события 1956 года). В 20 лет стал выпускником авиационного училища в Сызрани, службу проходил на аэродромах Узбекистана и Таджикистана. Работал военным инструктором в Йемене, принимал участие в боевых действиях, отмечен правительственными наградами.
С 1956 по 1959 годы Катков учился в Латвийской Академии художеств в Риге. А в 1965-м молодой лейтенант Советской Армии, живший в ту пору в Ашхабаде, по рекомендации художника с мировым именем Изата Клычева вступил в Союз художников Туркменской ССР.
Первая персональная выставка Бориса Каткова в Воронеже состоялась в 1970-м. Год спустя его приняли в Союз художников России – на этот раз по рекомендации народного художника России Михаила Лихачева.
Брызги шампанского
По еще одному верному замечанию Добромирова, у каждого из нас – свой Катков. В этом смысле руководитель департамента культуры и архивного дела Воронежской области Иван Образцов – не исключение.
– Я хорошо знал Бориса Алексеевича Каткова, – рассказал Иван Дмитриевич. – И, несмотря на это, мне трудно подобрать одно слово, которое могло бы охарактеризовать удивительного, неординарного человека, оценить его энергию – как творческой личности, художника. Он как бы выявлял, проявлял суть происходящего, к его мнению прислушивались все. Каждая выставка Каткова заставляла зрителя видеть и понимать, насколько многообразна наша жизнь. Это тот художник, который у нас был, есть и будет.
О совпадении гражданской позиции (всегда – четко выраженной) и творческих идей Бориса Каткова говорил председатель регионального отделения Союза художников Алексей Смирнов. Борис Алексеевич и вправду запомнился человеком-поиском, никому и ничему (в смысле – никакому режиму) неподцензурным. Он отвечал за свои произведения только перед собственным пониманием искусства, что было совершенно очевидным: «неправильный» Катков, своенравный Катков, дерзкий Катков, идущий против течения, то бишь канонов, Катков, экспериментирующий Катков – это все он, художник в широком смысле слова. И я прекрасно понимаю коллегу Бориса Алексеевича по творческому цеху Александра Золотых, который, высоко отозвавшись о выставке и подбирая определение для ее автора, в конце концов остановился на единственно точном: «Борис Катков»! Имя, которое – еще раз! – само по себе фирменный знак.
Профессор Бронислав Табачников относительно новой выставки уверен, что она отражает две вещи, связанные с творчеством автора.
– Первое: его неуемный темперамент. Все, что мы видим на выставке, можно назвать брызгами шампанского. Иногда, может, страдает цвет, где-то он не совсем выверен, но это идущее от сердца неравнодушие, это стремление овладеть жизнью и отразить ее в той форме, в которой хочет художник – прекрасно. Второе качество, которое невероятно трогает: глубочайший интернационализм Бориса. Средняя Азия, Армения на его полотнах пропущены через сердце русского художника. И выражены в удивительно тонкой и могучей художественной форме.
Время продолжается
Борис Катков состоялся и как театральный художник. Около десятка постановок в театрах страны оформлены его рукой. А еще занимался Борис Алексеевич исследованиями детских рисунков, воздействием цвета на психику ребенка. В 1998-м даже запатентовал способ лечения цветом, а позже издал книгу «Тайны детского рисунка».
Не был чужд Катков литературному процессу, чему свидетельство – присутствие в экспозиции писательских портретов. Обрадовалась, отыскав среди них знакомый «облик» поэта Галины Умывакиной – давно любимую, по-катковски острую работу, которая экспонируется «в сцепке» с любимым же стихотворением-посвящением.
– У художников – завидная судьба, благодарная, – считает Галина Митрофановна. – Они живут рядом с нами, представляя нашим взорам, в том числе и душевным, картину меняющегося мира. Детали и смыслы этого мира, реального и образного, становятся нашим опытом. И когда уходят художники, их время не останавливается. Вот Бориса нет, а его работы по-прежнему находят отклик в зрительских душах. Значит, время Каткова – продолжается.
Трудоголик, экспериментатор, сказочник, юморист, изобретатель, экстраверт с душой впечатлительного юноши… Конечно, время его продолжается – благодаря, не побоюсь повториться, той неохватной любви к миру, которой живы катковские работы. Каждая – с личным отношением автора, с тем самым неравнодушием, которое чувствует даже, наверное, бесчувственный. Изображает художник запойного пьяницу или степенного ученого, он исполнен такой искренней симпатии к своим «моделям», так тепло, по-человечески «улыбается», что зритель просто не может не проникнуться состоянием автора. А чего стоят дивные «объекты»! Тут Борис Катков – сама свобода и непосредственность: преоригинальные «приблуды» выстраивает – никому другому в голову не пришло бы…
Погуляла по выставке, оценила предложенное великолепие – и мысленно вернулась к выступлению профессора Табачникова. Бронислав Яковлевич, сокрушаясь по поводу преждевременного ухода Бориса Каткова (2012), процитировал русского классика: «Не говори с тоскою нет, но с благодарностию – были». Будем же благодарными.