В поисках понимающего сознания

Кандидат филологических наук, преподаватель Самарской государственной академии культуры и искусств Леонид Немцев является и руководителем недавно созданного в Самарском литературно-мемориальном музее им. М. Горького клуба «Лит-механика», куда каждый четверг приходят любители словесности.

На встрече, которая состоялась в творческой лаборатории «Территория диалога» в медиацентре Самарского государственного аэрокосмического университета Леонид Немцев предстал перед слушателями как автор романа «Де Юлии», книги стихотворений «Неф певчих, неф бродяжий» (2001) и книги стихотворений и прозы «Наставники кусающих страниц» (2003). Леонид Немцев назвал свою поэзию, в особенности раннюю, сложной. Хотя тут же поправился, сказав, что, возможно, сейчас она не покажется таковой. И в пример привел поэзию Серебряного века, которая для современников казалась непонятной, нам же видится абсолютно прозрачной.

На встрече автор прочел несколько своих стихотворений и более легких для понимания, как сказал он сам, сюжетных, и произведения, для восприятия которых необходимо уметь включаться в состояние, в образы, предлагаемые автором. Вообще на тему того, что такое поэзия, неожиданно возник диспут. «Поэзия — это то состояние, что пускает ток», - сказал поэт Леонид Немцев, и воспринимать которую автор предлагает буквально на шаманском уровне. «Проза использует больше возможностей, - говорит Немцев, - в прозе можно что- то понять, а что-то нет. В поэзии все более категорично». Словом, поэзия предстает как состояние идеальное, проза же — нечто материальное.

Но большая часть вечера была посвящена знакомству не с произведениями автора, а со временем, в которое он начинал писать. Именно знакомству, а не воспоминаниям, потому что неожиданно начало 90-х Немцев представил не только молодому поколению, присутствовавшему на вечере, но и жившим в этот период, совсем под другим углом зрения, в ином ракурсе. Отстранившись от всех политических, общественных и бытовых катаклизмов, Леонид называет время 90-х «оттепелью», горбачевской оттепелью. И, что удивительно, с этим нельзя не согласиться. «91-й год, это то время, - говорит Леонид, - когда литература стала доступна всем». Действительно появившиеся книжные развалы тогда поражали воображение. Неуверенность, что книжное изобилие не исчезнет завтра же утром, подстегивала к безудержному чтению.

Одновременно это время, когда совершенно пропало доверие ко всему напечатанному. Это то время, когда возникла потрясающая по своему напору творческая энергия, но отсутствовали те, кто должен был это воспринимать. «Тогда включались творческие силы, - говорит Леонид, - вокруг шла активная поэтическая, литературная жизнь, но совсем не включалось внимание - ни к миру как таковому, ни к современному литературному состоянию».