Четверка на пятерку

Слухи, молниеносно распространившиеся по каналам сарафанного радио, требовали подтверждения: действительно ли в репертуаре творческого центра «Антреприза», работающего при воронежском Доме актера, появился новый замечательный спектакль? И я отправилась смотреть «Шутки от Чехонте», квалифицированные программкой как «два водевиля с антрактом». И не пожалела.

Впору от души порадоваться – и за создателей спектакля, и за воронежских театралов. Давненько не наблюдала я такого зрительского единодушия: зал начал живейшим образом отзываться на действо уже с первых его тактов. А по окончании спектакля дружно встал, поблагодарив аплодисментами актеров за доставленное удовольствие.

Познается в сравнении

«Шутки от Чехонте» поставил заслуженный артист РФ, актер академического театра драмы им. А.Кольцова Евгений Малишевский. Он же сочинил сценографию спектакля – незатейливую, но точную. Так бывает в случае отчетливого понимания режиссером (и художником) решаемой художественной задачи. Что и имеем.

Сюжетную линию «прочертили» два чеховских рассказа – «Предложение» и «Юбилей». В первом, напомним, помещик Иван Васильевич Ломов (Юрий Смышников) приходит в дом Степана Степановича Чубукова (Роман Слатвинский) просить руки его дочери Натальи Степановны (Светлана Поваляева). Сватовство перерастает в скандальное выяснение, где чьи земли и чей «Откатай подуздоват»…

 Признаться, отчасти на восприятие первой части постановки сработал тот факт, что когда-то мне довелось  посмотреть «Предложение» (спектакль назывался «А чой-то ты во фраке?») в московском театре «Школа современной пьесы» – с неподражаемыми в комедийных ролях Любовью Полищук, Альбертом Филозовым и Алексеем Петренко. И с совершенно безумной, способной довести до обморока (ну очень смешно!) хореографией.  Дело было в прошлом веке, а я посейчас чувствую атмосферу того спектакля, его нерв; актеры в дурацких своих образах – перед глазами стоят. Настолько это было ярко и остро…

Прием, разумеется, запрещенный: сравнивать постановки разных театров (особенно – из разных городов, то есть – школ), а уж тем более актерскую игру – подход не самый грамотный. Но – ничто человеческое мне не чуждо: такие сравнения приходят невольно, независимо от знания правил хорошего тона, желания и настроя. Поэтому на первый водевиль в исполнении воронежцев  я отреагировала, скажем так, спокойно. Да, хорошо, да, добротно и не без грации: молодцы актеры! И, конечно, «браво» режиссеру. Ничего не вымучивая, не изобретая велосипеда, Малишевский выстроил славное, эмоционально наполненное, стройное и динамичное  действо, с которым не соскучишься.

Те же и Мерчуткина

Насколько актеры молодцы и какой громкости «браво» нужно адресовать Евгению Малишевскому, стало понятно по просмотру второго водевиля. «Юбилей» вывел на сцену еще одну, относительно первого действия, актрису – Магдалену Магдалинину. Она сыграла  Мерчуткину –  мощный чеховский символ тупоумия и сокрушающего напора. Мерчуткину, мне кажется, сам Антон Павлович относил к любимым персонажам. Известно, что до «Юбилея», написанного в 1891 году, был у него рассказ «Беззащитное существо», где героиня по фамилии Щукина  появляется в личине «просительницы в допотопном салопе, очень похожей сзади на большого навозного жука».  И вот этого напористого «навозного жука»  Магдалинина играет очень точно и вдохновенно: ее «существо в салопе» настолько убедительно в своей искренней глупости, что эта краска спектакля – одна из самых эффектных…

Написала последнюю фразу – и засомневалась в ее правомочности: спектакль в целом – палитра. И каждая краска в ней – на своем законном месте. Потому-то вряд ли стоит выделять кого-то из актеров. Можно разве что заметить: насколько профессионален Юрий Смышников, дает понять именно второй акт. Я поначалу просто не узнала актера в гриме Кузьмы Николаевича Хирина.  Шипучин (Роман Слатвинский) и его жена (Светлана Поваляева) – тоже персонажи колоритнейшие, и тоже получились таковыми благодаря мастерству артистов. Но их случаи не требовали от исполнителей резкой смены ритмов  (да и органики в целом). А Смышников во втором водевиле сыграл господина, по темпераменту никак не соприкасающегося с женихом из «Предложения». Да как аккуратно сыграл, тщательно; если в образе Ломова он, по ощущению, чуть «плюсовал», то, будучи Хириным, делать этого не стал. И персонаж, несмотря на всю его экзотику, получился жизненным, натуральным, трогательным.

Лирическое напряжение

В общем же и целом, повторюсь, вся актерская четверка, занятая в «Шутках»,  хороша. Вот что такое безошибочное назначение на роли; еще один поклон режиссеру. Мне кажется, именно для «Антрепризы» этот фактор – наиважнейший; случай тот, когда спасительная формула «слепила из того, что было» – не  пригодилась. Это говорит не только о режиссерских возможностях Евгения Малишевского (что, вообще говоря, не новость), но и об уважении к зрителю. Который, в чем я убедилась в очередной раз, «Антрепризу» любит.

Если, возвращаясь  к «Шуткам от Чехонте», к чему-то и можно придраться – так это к не совсем классическому следованию жанру водевиля. Песни в спектакле, само собой, звучат (композитор – Елизавета Ткачева, тексты – Евгений Малишевский, Елена Гладышева), причем – на хорошем, теплом  вокале. Но (в теории) их должно быть больше. Как и хореографических изысков. Самой мне, правда, по душе именно тот вариант, который предложил постановщик: музыка – музыкой, внешность – внешностью, но психологическую составляющую действа, в каком бы жанре оно не исполнялось, никто не отменял. А в спектакле как раз такое, исповедуемое русским классическим театром, направление разрабатывается. Эдакие внутренние пружины по ходу дела постепенно распрямляются. И обеспечивают лирическое напряжение происходящему.

Прямые наследники

Не будет преувеличением комплиментарно говорить и о качественном актерском ансамбле, и  об отдельных исполнительских работах, сделанных в традициях  русского сценического психологизма. В последнем компоненте чуть, может, не добирает Роман Слатвинский (его, кажется, сами персонажи провоцируют – их «заточить» до всепоглощающего гротеска и вправду заманчиво). А вот женские роли в этом контексте – умелый выстрел в яблочко, что заслуживает еще одного реверанса: материал таков, что перетягивание на себя пресловутого театрального одеяла мог бы затеять любой и каждый из героев «Шуток». 

Было бы верхом несправедливости не вспомнить тут об Анатолии Васильевиче Иванове – многолетнем худруке воронежской драмы. Подчеркнем, что этот театр представляет не только Евгений  Малишевский: все имеющие отношение к созданию антрепризного спектакля – сотрудники Кольцовского театра. И все они – их тех, «ивановских» времен (а актеры – вообще его студенты, выпускники курса Иванова воронежской академии искусств). Сейчас эти люди доказывают, причем с блеском, что творческое наследие Мастера – непреходящая ценность. Принципы, исповедуемые Анатолием Васильевичем на сцене драмтеатра, «аукнулись» – результативно воплощены в жизнь на площадке Дома актера. Опять-таки – невольное сравнение: водевильный спектакль заставил вспомнить ивановскую «Женитьбу», где в главной роли просто превосходно выглядел (в дуэте, прежде всего, с Валерием Потаниным) Евгений Малишевский. Неудивительно, что человеку есть чем поделиться с младшими коллегами. Особенно, когда они – талантливы, умны и добросовестны.