Трудно быть Папой

В киноклубе «Ракурс» прошел показ фильма-участника программы «Особый взгляд» Каннского фестиваля-2011, ленты Нани Моретти «У нас есть Папа». Картина является одновременно сатирой на нравы католиков и рассказом о невыносимости бремени власти. Действие картины разворачивается в Риме. После смерти Папы конклав избирает на его место одного из кардиналов (Мишель Пикколи). Но дышащий на ладан старичок, пережив недолгий миг тщеславия, вместо того, чтобы выступить с речью перед многотысячной толпой на площади Святого Петра, внезапно впадает в депрессию, а потом убегает. Кардиналы прибегают к уговорам, даже к помощи двух психоаналитиков. Однако новоявленный Папа предпочитает кататься по Риму на автобусе, рассуждать о недостатке родительского внимания или цитировать на пару с артистом-шизофреником чеховскую «Чайку». В общем, оставаться простым человеком. Смотреть на происходящее сначала грустно, потом скучно. Режиссер с первых сцен подавляет зрителя царящим в соборе Святого Петра тотальным старческим унынием. Упадническая атмосфера среди кардиналов дисгармонирует с праздничным настроением римлян, застывших в ожидании нового пастыря. Но, как показывает атеист Моретти, никакого праздника нет. Папа избирается не Богом, а сборищем тщеславных старичков. Каждый из них в глубине души боится ответственности и настолько духовно слаб, что годится скорее на роль «овцы», чем пастыря. Поэтому сообща с другими каждый раз выбирает нового козла отпущения. При этом неважно, кто сыграет его роль, кардинал или влюбленный в фаст-фуд охранник. Главное — соблюсти видимость ритуала. Однако речь в фильме идет не столько о безнравственности римских кардиналов, сколько о том, что человек не всегда оказывается готовым к власти и порой нуждается в духовной поддержке даже больше, чем его подчиненные. Моретти, показывает, что ее быть не может в принципе. Даже погрязшие в своих проблемах врачи не могут выслушать печального героя Мишеля Пикколи. Фильм Моретти заставляет вспомнить оскароносную ленту «Король говорит!». Обе картины рассказывают о неготовых к власти людях с недостатками. Только если у Тома Хупера герой не сомневается в своем высоком предназначении и делает все, чтобы преодолеть мешающий ему недостаток - заикание, справиться со своей функцией, то персонаж Моретти панически бежит от властных полномочий. Папа, в отличие от короля, не может не то что говорить, но занимать свое место. Ситуация с его выборами, как лакмусовая бумажка, позволяет режиссеру выявить безответственность и эгоизм общества, готового переложить свои грехи на пастыря и каждый раз получающего того Папу, которого оно заслуживает. Но в определенный момент пастырь, устав от тотального конформизма, может сбежать и оставить паству наедине с ее проблемами. Здесь весьма кстати оказывается перефразированная Моретти шекспировская метафора «Весь мир — театр», когда утомленному человеку хочется быть уже не актером, а зрителем, и пассивно наблюдать за происходящим. Роли же в таком театре готовы играть только шизофреники. И пусть в финале фильма стоит трагическое многоточие, нетрудно догадаться, что духовно обезглавленное общество быстро регенерирует и найдет-таки своего пастыря, хочет он того или нет. Мораль такова: Папа ушел. Да здравствует Папа! Мы найдем другого.