Новости культуры российских регионов
18 декабря 2009
Юг

Громкая живопись тихого художника

Выставкой в арт-галерее «М» и выпуском буклета «Петр Келлер. Живопись» отметили 100-летие со дня рождения Петра Келлера - одного из самых талантливых донских художников.
И выставка, и буклет – первые в его биографии (пусть и посмертной). «Это был человек драматичной судьбы. Но в то же время именно этот художник один из самых оптимистичных и жизнеутверждающих в своей живописи», - считает искусствовед Валерий Рязанов. Может потому что понимал Петр Степанович: преходяще все – и сума, и тюрьма, и война (все это пришлось на его жизнь) – искусство вечно. Он был предан живописи настолько, что когда к нему уже 90-летнему пришла искусствовед Галина Скопцова (тогда директор Ростовского музея изобразительных искусств) с сообщением, что знаменитая фирма «Sothby-s» купила его работы, что им заинтересовались западные коллекционеры, Келлер не радость свою выразил, а тихо попросил: «Красок, побольше красок…». Об этом Галина Сергеевне расскажет в своей статье, предваряющей буклет, а по сути, заново открывающей ростовчанам образ талантливого художника. Келлер не мыслил себя вне живописи. Но и она была его спасением. «Сюжеты его картин не имеют отношение к событиям, которыми жила страна. В них нет строек, передовиков, знаменательных праздников. Но в них есть большее – ощущение жизни, что поразительно, светлой, радостной, яркой!» - пишет Галина Скопцова. «Для нас он был образцом преемственности современной живописи с традицией русской пейзажной школы» - вспоминал о нем новочеркасский искусствовед и художник Виталий Куликовский. Большинство работ Петра Степановича сегодня находятся в руках частных коллекционеров. В основном это этюды, «королем» которых он был по общему признанию коллег-художников, учеников, многие из которых сегодня признанные мастера, члены Союза художников. Ростовский старожилы до сих пор вспоминают, как едва не каждый день на тропинках Ботанического сада можно было увидеть стоящего за мольбертом старика-художника в потрепанном ватнике. Он был настолько прекрасен в своей почти библейской внешности, в своем молчаливом диалоге с природой, что нарушить ее редко кто решался. Как жаль, что не при жизни, но как светло, что хотя бы после смерти, громкое признание пришло к этому тихому человеку…