«И жили они долго и счастливо…»

Поставил спектакль один из самых интересно работающих на сегодня день ростовских режиссеров Юрий Мельницкий. Впрочем, почему только на сегодняшний? И прежде каждую работу Юрия Олавовича ростовские театралы отмечали как событие в театральной жизни города. (Увы, нечастое.) Вспомнилось как лет пятнадцать назад его «Панночка» по тому же Гоголю, поставленная опять же на малой сцене, правда Ростовского театра драмы имени М. Горького, получила большой резонанс в среде театралов города, была признана одной из лучших постановок тех лет. Но если та работа потрясала темпераментом и страстностью одержимых бесовщиной гоголевских героев, то эта переносит в неспешный мир той же милой сердцу Гоголя Малороссии. Как и тогда с «Панночкой», на небольшом сценическом пятачке, перед зрителем был развернут целый мир былой жизни с ее страстями и страстишками, переживаниями мнимыми и реальными. Этот мир захватил наше внимание, овладел эмоциями и… снова свернулся. Все точно ушло в небытие, растворилось во мраке. Но и осталось многое. В первую очередь отношение к только что просмотренному как к работе, бесспорно достойной долгой и счастливой сценической жизни, режиссерской и актерской победе. «Афанасий Иванович….» - окликает Пульхерия Ивановна (заслуженная артистка России Маргарита Лобанова) с одного конца сцены - «А!» - откликается тот (Виктор Ященко, Анатолий Матешов) с другого. «Афанасий Иванович, не спите на сердце, а то страшно будет»… Супруги ведут свой неспешный ночной диалог. Но зритель видит, что он сидит у свежей могилки, она, хотя и на краюшке венского стула, – но и в мире ином, потустороннем. Эта пронзительная забота состарившейся супружеской пары друг о друге перешла границы жизни. И тогда все эти их забавные диалоги, когда Пульхерия Ивановна пытается лечить мужа травками: «Вот, Афанасий Иванович, есть от запора, если надо, от зуда кожи, … от экземы, от цинги, от парши...» - «Нету у меня лишая, нету экземы, нету цинги, нету парши!» - «А вдруг нападет парша? На кошек к старости всегда парша нападает...», или эти беспрестанные предложения «покушамкать», «поблямкотеть» коржиками с салом, гречневой кашей, сбитнем и киселем – представляются как выражения бесконечной вселенской любви. И тогда непритязательная глуповатая присказка-шутка «Нема на свете краше птицы, чем жарена копчена колбаса» приобретает по ходу пьесы щемяще-трогательную окраску, когда Афанасий Иванович пытается ее, прежде безотказно срабатывающей, взбодрить рассмешить жену, в которой уходит, угасает жизнь… Ведь можно же и так говорить о любви. Одним - юным Ромео и Джульетте - языком великого Вильяма Шекспира. Другим -Пульхерии Ивановне и Афанасию Ивановичу – не менее великого Николая Гоголя. И они – Лобанова и Ященко говорили о ней – о любви – так убедительно, как, кажется, давно не говорили о любви со сцен ростовских театров. Рядом с ними помогали им вести этот смешной и печальный рассказ бойкие девки-воровайки – Анна Зайцева и Виктория Лещенко, забавная в своей безоглядной преданности и бесконечной глупости Явдоха (Наталья Оскара). Да и сам Николай Васильевич Гоголь (Сергей Беланов) не брезговал «покушамкать», «поблямкотеть» доме старосветских помещиков Толстогуб. Сценографии Александра Лютова, не загромождая пространство сцены, в то же время дала актерам возможность поработать с каждой деталью. Вот кровать, из-под которой и из-за которой вылезают неуклюжая Явдоха, вездесущие «девки». Вот комод, в который укладывается весь дорогой сердцу Пульхерии Ивановны мир - кошечки, платья в полосочку и в серенький цветок, клубки ниток. Вот этажерка, на которую взбирается помещица Тостогубиха, доставая свои бесконечные баночки с вареньями-соленьями, наливки, травки. Так в спектакле режиссер, актеры, сценограф, композиторы (Амадей Моцарт и Геннадий Маслов), мастер по свету (Елена Силантьева) пытались сообща разобраться, доказать самим себе и нам – зрителям, что любовь этих двух смешных и трогательных стариков – чувство сильное, достойная быть воспетой на сцене, принятой и понятой зрителем. После спектакля, увидев знакомого, довольно известного ростовского театрала, выходившего из зала с каким-то грустно-отрешенным выражением лица, спросила удивленно: -Не понравилось? - Да о другом я… Актеров наших жалко. Им ведь так редко в последнее время предоставляется возможность так серьезно и интересно работать. А потенциал – гигантский. Ты же сама видела? Я видела…