Мир, в котором он ожил

В эти дни – с 3 июня –  Воронеж живет Платоновским фестивалем искусств – международным, третьим по счету. Форум  в театре оперы и балета торжественно открыл воронежский губернатор Алексей Гордеев, подчеркнувший, что фестиваль стал – ожидаемо, надо сказать –  не только главным культурным событием региона, но мощным импульсом для развития  культурной сферы края.

Что касается творческой стороны открытия – на оперной сцене в тот вечер, вел который  известный музыковед и критик Святослав Белза, царила примадонна Музыкального театра им. К.С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко Хибла Герзмава. Исполнив  арии из опер Беллини, Верди и Пуччини в сопровождении Воронежского академического симфонического оркестра под управлением Владимира Вербицкого, певица заставила зал аплодировать стоя.

Подлинные формальности

Фактически, впрочем, фестиваль стартовал часами раньше – в муниципальном выставочном зале на Кирова. Там развернулась выставка, которая лично меня «не отпускает» посейчас. К сожалению, слово «уникальная» – по причине его частой употребительности, далеко не всегда  обоснованной – не есть тот эпитет, который передает суть дела. Поэтому лучше эпитетов не искать: достаточно сказать, что подобного зрелища Воронеж еще не видел. Применительно к Платонову опять же…

Масштабный выставочный проект  Платоновский фестиваль осуществил  совместно с московским Политехническим музеем. В экспозицию вошли, соответственно,  экспонаты из фондохранилищ и основной «сокровищницы»  этого учреждения плюс находки из воронежских архивов. Помогли и местные краеведы – как выяснилось, они с не меньшей страстью, чем литераторы, погружены в платоновский мир.

– Думаю, то, что мы открываем Платоновский фестиваль именно этой выставкой – правильно и символично, –  поделился с публикой директор Платоновского форума Михаил Бычков. – Она является частью проекта, связанного с появлением книги   «Андрей Платонов. Личное дело». Это большой труд, который нам удалось издать. В процессе работы над ним мы нашли столько интересного, что решили устроить из этого выставку: как бы «напечатать» страницы нашей книги – крупно – и развесить их по стенам по стенам зала.

Все гениальное – просто: более мощного воздействия, чем подлинные документы ушедшей эпохи, на зрителя не оказывают никакие другие экспонаты, будь они трижды изобретательны. Увеличенные копии фотографий, автобиографий, публикаций, заявлений, протоколов, анкет, справок. Письма Платонова, написанные его узнаваемым почерком… Вроде – дежурные  «формальности», а насколько «живые»!

Без суррогатов

Дальше – больше: «сочиняя» документальную  экспозицию, организаторы в какой-то момент захотели дополнить ее предметным рядом – ради колорита и атмосферы. Тут-то и пришел на помощь московский Политехнический – крупнейший российский музей, связанный с технической стороной человеческой деятельности, точными науками и т.п.

– Плоды наших совместных усилий – и на стенах, и на подиумах, и в витринах, – обвел взглядом зал Михаил Бычков. – Получился некий предметно-вещественно-образный мир, в котором жил Андрей Платонов.

Железная  дорога, мелиорация, электрификация – «фирменные» платоновские темы. Писатель работал на ЮВЖД, был литейщиком на трубочном заводе, электриком. В студенческие годы совмещал занятия литературой с работой и учебой, позже трудился  в губернии в качестве инженера-мелиоратора и специалиста по электрификации сельского хозяйства.

Разнообразные и своеобразные взаимоотношения человека и техники нашли отражение во многих произведениях Андрея Платонова – и, соответственно, на Кирова. Электродвигатели, радиоприемники, турбины, насосы, приборы и механизмы, о которых идет речь в прозе, публицистике и деловых бумагах Платонова, материализовались в реальные выставочные объекты.

Народ подолгу не отходил от каждого из них; картинка напомнила мне выставки ретро-автомобилей, устраиваемых в последние годы на праздновании Дней города.  Тот же восторг публики перед «прошедшим» временем, когда деревья были большими, а всяческие агрегаты – настоящими диковинами. Причем слово «настоящий» – прилагательное в данном контексте качественное: «дремучая» Россия платоновской эры еще не изобрела тех искусственных материалов и суррогатов, которыми напичкана наша действительность.

Чудеса техники

К вопросу об уникальности: «умные» машины и механизмы, представленные на выставке, нигде, кроме как на ней, «живьем» не увидишь. Разве что в Москву ради такого удовольствия прокатишься…

Меня, к примеру, потряс токарный станок – брат-близнец того, который   писатель изобрел самолично. Андрея Платоновича, как известно, подобные «полезные» штуки приводили в  натуральный трепет. Иначе – откуда вдохновение писать о них с тем острым чувством, которым построчно дышит платоновская проза?

 Станок – сам по себе, в конструктивном плане,  чудо техники (лаконичный и мощный). Но и материал, из которого он состряпан – песня. Впечатление, что из чего-то «такого» делали раньше фундаментальные, кованые мосты – затейливые и строго утилитарные одновременно.

Того же поля ягода –  устройство для преобразования мускульной силы в электрическую энергию: вручную крутится «динамо-машина» – и зажигает лампочки. Дядя, которого я «застукала» за  сим занятием, напоминал абсолютно  счастливого ребенка – и как его не понять!  То, что можно потрогать  собственными руками, для большинства зрителей  – самый ценный экспонат.   Тактильные ощущения, однако…

Макет первой, 1921 года «выпуска» сельской ГЭС. Колесо паровой мельницы. Антикварный мотоцикл (красный, между прочим – модный). Локомобиль, гидравлический насос, инструменты, механизмы…  Фоном всей  этой  технократии  –  укрупненные, непривычно качественные  фотографии  Платонова и членов его семьи, виды Воронежа периода жизни в нем писателя. И, конечно, те самые документальные раритеты – бумаги, которые Платонов держал в руках. Включая заявление о вступлении в коммунистическую партию.

Ценный подарок

В личной жизни Платонова белых пятен будто бы нет, но всякие-разные частности… Кто нам о них рассказывал в подробностях? Выставка делает, в том числе, и это: так, в экспозиции размещено письмо писателя к жене, Марии Александровне – вдохновенное признание и объяснение в любви.

– Конечно, на выставке представлена лишь часть того, что вошло в книгу, в работе над которой  нам помогали очень многие люди, – пояснил директор фестиваля, демонстрируя сигнальный экземпляр «Личного дела». – Надеюсь, это  издание внесет свою лепту в общее дело платоноведения.  А Воронеж и его гости получат по-настоящему ценный подарок. 

«Ценный» следует понимать буквально: альбом,  тираж которого составит  500 экземпляров, будет стоить больших денег, поскольку по определению – раритет, да еще какого качества! Но крупные воронежские библиотеки книгу получат, так что доступ к ней – реален.